Мелколесье на месте бывших изб, заросший бурьяном колхозный сад, еще привлекающий по осени ароматными яблоками, вереница электрических столбов с натянутыми проводами да деревенский погост, одиноко стоящий в чистом поле — вот все, что осталось от поселка с красивым названием Красная Лоза. Ему, исчезнувшему с лица земли, люди поставили памятник.

Время меняет облик городов, стирает с лица земли деревни, но людская память хранит каждую мелочь, каждый изгиб ручейка, текущего из далекого детства во взрослую жизнь. «Мне все казалось, что вот уйдут родные запахи, померкнут воспоминания, утихнет боль — и я забуду родную деревню, начну новую, городскую жизнь, — с грустью, будто сама себе, говорит Тамара Васильевна Кулюкина. — Сегодня всю ночь не спала, все вспоминала и плакала оттого, что недолюбила этот край. Спасибо нашим ребятам, что они сделали это святое дело – собрали всех и поставили памятник нашему поселку. Стоит он в начале кладбища и смотрит на могилы, словно обнимает их».
Более двадцати бывших жителей Красной Лозы собрались в престольный праздник Троица на освящение памятника деревне. Приехали с женами, мужьями, детьми. Пригласили на освящение отца Михаила, кото-рый и провел обряд, сказав короткую проповедь о верности родине. А задумали это необычное дело два друга детства — Николай Клавдиевич Антипьев и Виктор Степанович Максютенко. Они часто приезжают на свою малую родину, ходят по любимым до боли местам, где уже не осталось ни одного дома — все сравнялось с землей. В одну из таких поездок и родилась у них мысль поставить памятник своей деревне.
Рассказывает Виктор Степанович, финансист, бывший работник администрации Брянска, затем налоговой службы, администрации Клинцовского района:
«Я родился в самой многодетной семье поселка — у родителей было 11 детей. Поселок стоял, как натянутая струна — все 50 домов. Стоишь на одном краю — другой виден. Образован он был в 1924 году, когда крестья-нам раздали землю. Родители наши от зари до зари трудились за трудодни в колхозе, а все дела по дому и приусадебному участку лежали на детях. В свободное время, в праздник или редкий выходной женщины ходили друг к другу в гости, вместе вышивали, вязали, пели песни. А мужчины собирались в клубе, курили махорку, пили самогон.
Не было ни света, ни радио. Свет появился только в 1967 году. Ставили столбы и тянули провода ребята из студенческого отряда, а мы бегали смотреть на это чудо. До сих пор эти столбы стоят. В 50-е годы появились на свет в нашем поселке 13 детей — и все мальчики. Все свободное время мы проводили на улице. Сами придумывали игры, были у нас и футбольная и баскетбольная команды, вместе в школу и из школы ходили. Здоровые парни росли, крепкие. А вот девочек мало было, приходилось нам, когда подросли, к невестам в соседние поселки бегать.
Летом с семи лет работали в колхозе. Жили мы дружно. Все хаты, кроме председателя колхоза, под соломенной крышей стояли, а замков совсем не было. У нас своя начальная школа была и две учительницы — Прасковья Федоровна Сухоцкая и Валентина Ивановна Скок. Бывало, перемажемся чернилами, но старательно выводим буквы. Уроки делали при керосиновой лампе на печке, потому что в доме было холодно — дрова и торф экономили.
Толковые тогда дети в деревнях росли, старались учиться. Из нашей среды вышли учителя, финансисты, военные. Мальчишки рвались в армию. Меня не брали, так как я должен был за престарелой мамой ухаживать. Как я переживал! Мама была вынуждена пойти в военкомат и написать заявление, что сможет сама прожить, чтоб только меня забрали в армию».
Все это Виктор Степанович рассказал мне, когда шли по заливному лугу к месту, где когда-то стоял поселок Красная Лоза. Машины, на которых люди приехали, оставили на асфальтовой дороге, закончившейся в поселке Круглое, и под моросящим дождем, преодолев два километра, наконец, пришли к сельскому кладбищу. Гранитный крест на высоком постаменте, который еще предстоит обустроить, виден издалека. На нем высечены слова: «Низкий поклон односельчанам, которые жили в поселке Красная Лоза с 1924 по 1998 год, трудились на этой земле, растили детей, защищали Родину от фашистов. Вечная память вам от благодарных потомков. В честь 90-летия со дня образования. 2015 год».
… Когда догорели свечи, спонтанно состоялся митинг. Всем хотелось рассказать что-то свое, душевное, с чем приехал на малую родину, что не давало сомкнуть глаз в последнюю ночь. Людмила Александровна Барико-Рудая вдруг запела: «Забота наша такая, забота наша простая — жила бы страна родная, и нету других забот…» — и все подхватили песню, она полилась под низко склонившемуся в слезах дождя небом, и трудно было понять, то ли слезинки смахивают женщины с глаз, то ли дождинки…
«Самым красивым был наш поселок, а мелодия этой песни являлась позывными радиостанции «Юность», которую мы слушали в пять вечера, — вспоминает Людмила Александровна. — Радио появилось в поселке в 1955 году, и, когда оно включалось, деревня словно вымирала. А после передачи взрослые и дети высыпали на улицу и бурно обсуждали услышанное. Возле школы находился пионерский пост – флаг на флагштоке и скамейки. Здесь дети мы собирались, готовили концерты для родителей, которые по вечерам приходили в клуб на наши выступления. Кино ведь привозить стали только в 60-е годы».
«А помнишь, Людочка,- обращается к Зайцевой-Гоголь Людмила Александровна, — как вы прибегали к нам кушать мед? Условие было одно: каждый должен принести с собой свой хлеб. Хлеб пекли сами, и у каждой хозяйки он имел особый вкус. А мой отец держал пасеку. Так и бегали весь долгий летний день от дома к дому. Жили одной семьей. Даже фотографировались всем поселком. На работу женщины выходили с песней. Один голос начнет, его подхватит другой, третий, пока не сольются голоса всех работниц полеводческой бригады в стройный хор. Спасибо, земляки, что вы организовали для нас эту встречу, спасибо всем, кто приехал».
А приехали бывшие жители Красной Лозы из Брянска, Климова, Десногорска, Стародуба, Унечи, Клинцов.
« Из Лозы я уехал в 1975 году, — рассказывает Михаил Васильевич Деляев. — После армии вернулся на родину и четыре года работал в колхозе, а когда объявили набор на комсомольскую стройку, уехал в Тольятти. Строил КамАЗ, работал на Смоленской атомной станции, но малая родина сильно тянет. Вот был здесь на День Победы, прошел по улице. И хоть ничего не сохранилось, я помню, где стоял наш дом. Там сейчас только подвал остался. Мы общаемся по телефону с ребятами, десять классов вместе проучились — разве такое забудешь. По семь километров до Топали и обратно — а на улице вьюга, снег по пояс. Выходили из дома в семь утра. Никто не прогуливал занятия, все стремились учиться. Незабываемое было у нас детство. Хоть и нет уже нашего поселка, но он живет в нашей памяти, в наших сердцах».
«У нас всех звали ласково. Как-то так заведено было: Степочка, Анютка. Праздники вместе праздновали, хоронили всем селом. А какие свадьбы на этом просторе звенели. Мы, дети, бегали и подсматривали за молодыми. Так все свежо в памяти, будто вчера было. Хоть и невелик был поселок — дома в один ряд стояли, а у нас были магазин, клуб, школа. По субботам в каждой хате хлеб пекли. И такой хлебный дух стоял по всей улице — передать невозможно. Сейчас люди не знают вкуса настоящего хлеба, не знают, какая вкусная вода была в наших трех колодцах и родниках», — вспоминает Людмила Федоровна Гоголь-Зайцева.
Затем слово взял организатор благого дела Николай Клавдиевич Антипьев. Он – майор в отставке, истинный патриот, горячо любящий родные места. Все взрослые годы, что пролетели вдали от малой родины, его сверлила мысль оставить потомкам память об одной из тысяч деревушек, прекративших свое существование. Подключил Виктора Максютенко, связался с другими односельчанами — и вот результат.
«Мы часто встречаемся здесь, на месте нашего поселка, — рассказывает Николай Клавдиевич. — Хоть строений не осталось, но каждый приблизительно знает место, где стоял отчий дом. — Я бы хотел напомнить вам, дорогие мои земляки, историю нашего поселка, описание которой мы замуруем сегодня в капсуле для потомков. Вспомните, как трудились наши отцы и матери. В поселке были полеводческая бригада №6, два стада овец, табун лошадей, свиней, выращивали хмель, лен, картофель, пшеницу. Тракторист Иван Павлович Батуро неоднократно становился передовиком социалистического соревнования, за самоотверженный труд на колхозной ниве награжден орденами Ленина и Октябрьской революции. Его сын Александр Иванович принял от отца эстафету, как передовика, его избирали делегатом комсомольского съезда. А спустя годы, Александра Ивановича избрали председателем колхоза. Семья Ивана Павловича послед-ней уехала из поселка в 1998 году, и поселок умер. А вспомните, как работали мы, дети. Летом в семь утра уже были на колхозном дворе, под узду водили лошадей и распахивали поля. Бывало, поднимет конь морду — и взлетает пацан в воздух. Или на босую ногу наступит кому копытом. Но все проходило без медработников. За день надо было пройти десять гонов — каждый гон равен километру. До вечера на колхозном поле. Или на торфяниках режем наравне со взрослыми торф. Работа воспитывала нас».
«Немало горя пережил поселок во время войны, два года находился в немецкой оккупации, — продолжал Николай Клавдиевич. — Все мужчины ушли на фронт, половина не вернулась. Почти в каждый дом пришла похоронка. Наши отцы сражались мужественно, о чем свидетельствуют их боевые награды. Не успели они получить почестей, какие оказывают сегодня ветеранам. Но это не умаляет их подвигов. Петр Иванович Гоголь награжден орденом Красной Звезды, медалями «За отвагу», «За боевые заслуги». Расскажу немного о человеке, дочь которого среди нас сегодня — о Барико Александре Трофимовиче. Я в детстве не мог понять, почему дядя Саша, огромный кряжистый мужчина, всегда плачет на День Победы. Он прошел всю войну, два раза был ранен, награжден орденом Славы третьей степени, орденом Отечественной войны первой степени, медалями «За форсирование Днепра», «За взятие Берлина», «За победу над Германией». Был огнеметчиком, прошел всю войну. Добрейшей души человек был, и работник отменный. Как не гордиться нам такими односельчанами.
Моя мать, Татьяна Максимовна Кисленко, три года провела в концлагере. Посчастливилось вернуться, и больше из родной Лозы она никуда не уезжала. Вот таких людей взрастила наша малая родина. И я горжусь, что здесь родился и вырос».
После этих слов земляки долго стояли молча. Затем зачитали обращение к потомкам, которые раскопают капсулу через сто лет, упаковали его и замуровали в основании памятника. И молча пошли в обратную дорогу, через заливной луг, через маленькое болотце, к машинам. А белые березки шелестели своими листочками, словно старались разогнать дождь, который все моросил и моросил.
Т. КИРЕЕНКО.
Фото автора.