Сумерки серым пеплом осыпали город. Укрытые одеялом серых туч, они подкрадывались незаметно, на кошачьих лапах. Дорога уходила вдаль решительной стрелою – среди коричневой щетки обнажившихся деревьев, мимо скромных сельских домишек. Она вела клинцовских паломников к едва различимому вечерней мгле деревянному храму.
Мы приехали рано: служба еще не началась, а потому скоротали часок у хороших знакомых, возле теплой печки, за чашкой горячего чая и разговорами. Наконец стрелки на старом циферблате показали восемь, и сельский храм распахнул двери. Расставив в сторонке бутыли с заранее набранной водой, мы расположились внутри церкви.
Ночь накладывала умиротворяющий отпечаток на все. Вышедший батюшка не оставил без внимания ни одного из прихожан: все получили благословение, даже те, кто приходил после. Его кипенно-белые ризы порхали сияющим облаком, когда он обходил собравшихся во время каждения. Певчие своими ясными и пронизывающими, как пламя свечей, тянущееся к изображенному над алтарем Христу, голосами ткали полотно событий, произошедших две тысячи лет назад. Под звуки тропаря перед глазами вставал смиренный Спаситель, пришедший к Иордану принять крещение от Иоанна Предтечи. Пророк говорит Ему: «Мне надобно креститься от Тебя, и Ты ли приходишь ко мне?» Но Господь отвечает ему: «Оставь теперь; ибо так надлежит нам исполнить всякую правду». И когда Иисус принял крещение, отверзлись небеса, и на Сына Божия в виде голубя сошел Дух Святый, а громоподобный глас прорек: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение» (Мф. 3:14-17). И хоть с этого события минуло немало лет, до сих пор Святый Дух в крещенскую полночь легким мановением касается всех источников воды на нашей грешной земле, освящая ее.
Служба была длиннее, чем те, на которых мне приходилось бывать раньше в городе. И она завораживала своей красотой, древней, как убранство старинных храмов. А в конце ее нас ждало освящение воды. Тут, к сожалению, все прошло не так гладко: в маленьком храме люди толпились, теснились, не давая пройти друг другу, чтобы поставить бутылки с водой. Но, наконец, толчея утихомирилась, и батюшка начал читать чин освящения, подходя чуть ли не к каждому стоящему на столе вместилищу воды, будь то скромная бутылочка или целая канистра. А после он рассказал нам об удивительных свойствах крещенской воды, в особенности – целебных – как она может помочь врачевать боль душевную и телесную. Только нужно помнить о том, что, если нет в человеке веры, вода вряд ли сможет помочь ему.
Когда мы вышли из храма, то ахнули: выпал снег, словно знак благоволения Божия к людям в эту чудесную ночь. Но наше паломничество на этом не окончилось: впереди ждала самая волнительная часть путешествия: окунание в проруби. Для меня это было в первый раз. Идешь по деревянным и скользким от снега и льда мосткам, проложенным по речной замерзшей глади, и кажется, что тебя с них сдует ветром. Страшно. Но ты все равно идешь. Перед прорубью высится величавый крест, в морозный воздух вкраплены слова крещенского тропаря. Они немного успокаивают. Осторожно сходишь вниз и… окунаешься в холодную воду. Быстро. Три раза. Эх, все равно полностью не получилось: страх так и отпустил до конца. Идешь обратно, еще не до конца осознавая, что вмиг уже сделала то, на что, думала, никогда не решусь. Холода почти не чувствуется, а вдали уже слышны визги таких же «отважных», как и ты. Но это уже неважно.
А. Типикина.