Подведены итоги творческого конкурса департамента внутренней политики Брянской области  среди государственных печатных СМИ «Лучший журналист месяца» по итогам работы в апреле 2014 года.

Члены конкурсного жюри после предварительного отбора творческих работ, опубликованных в апреле 2015 г. на страницах государственных СМИ, определили лучшие материалы журналистов (внештатных авторов):

— О.В.Михеева, и.о. главного редактора Жуковской районной газеты «Жуковские новости», материал «Дорогой блудных ходоков» (№ 24 от 03.04.2015г.);

— И.И.Зезюля, внештатного автора Унечской районной газеты «Унечская газета», материал  «Память снова в родные места позвала» (№ 30 от 21.04.2015г.);

—  Л.И.Гамковой, заведующей отделом Мглинской районной газеты «Мглинские вести», материал «Милая Люся, пиши мне чаще…» (№ 29 от 15.04.2015г.);

— Ю.В.Качановой, обозревателя Новозыбковской районной газеты «Маяк», материал «Только очень жди» (№ 17 от 24.04.2015г.);

— Е.П.Севрюк, главного редактора Красногорской районной газеты «Красногорская жизнь», материал «И будет страна, которую они нам завещали» (№ 27 от 10.04.2015г.).

В результате рассмотрения работ вышеназванных авторов конкурсная комиссия решила признать «Лучшим журналистом месяца» за апрель 2015 года ОЛЕГА ВАЛЕРЬЕВИЧА МИХЕЕВА, и.о. главного редактора Жуковской районной газеты «Жуковские новости» с  материалом «Дорогой блудных ходоков».

 

Предлагаем вашему вниманию данную статью:

 

ДОРОГОЙ БЛУДНОЙ ХОДОКОВ

На Украине сносят памятники Ленину, но чтят память ходоков к Ильичу

Сто восемьдесят три человека из соседней Украины, вынужденные бежать из страны, находятся сегодня в Жуковском районе.

Прошлым летом было более трёхсот. Это был пик. Затем кто-то вернулся на Родину, а для кого-то Родиной стала Россия. Те, кто предпочёл остаться в Жуковке – устроились на работу, сняли или купили жильё и растворились в общей массе. Через пару – тройку лет никто и не вспомнит, откуда они и почему приехали. Детишки родятся. Станут сразу российскими гражданами. Для многих Жуковка стала транзитным пунктом. Некоторые, оформив документы, отправились на постоянное место жительства по разным местам страны, войдя в программу переселения соотечественников. Уезжали из Жуковки в Магадан, в Улан – Уде, в Мурманск… Туда, где нужны рабочие руки и где проще обзавестись жильём. Несколько месяцев оставались в санатории ополченцы. В травматологии нашей ЦРБ их «залатали». В санатории проходили реабилитацию в ожидании протезирования. Молодые ребята искалечили ноги, руки. Поломались судьбы. Верно сказал когда-то поэт Николай Глазков: “Чем столетье интересней для историка, тем для современника печальней”.

Как вышло, что соседняя страна в одночасье превратилась в непонятное пространство, живущее по иным человеческим законам? Не юридическим, а именно человеческим. Попробуем разобраться, взглянув снизу и опираясь на субъективный опыт автора этих строк.

Учтём то, что ваш покорный слуга вырос в Суземке Брянской области.  От Суземки до украинской Середина Буды всего пятнадцать километров. Сел в электричку и через четверть часа в райцентре  союзной республики.  Так было в советские времена. Разница в уровне жизни, в обеспеченности продуктами, даже в количестве солнечных дней была на стороне Середина Буды. Там удивительным образом вызревали вишни.  Суземцы ездили в Буду за молоком и творогом. Будляне в Суземку – за чёрным хлебом. Белого у них не пекли. Советская власть учитывала национальные традиции.

Юным читателям, если таковые найдутся, возможно,  будет невдомёк, почему за творогом  нужно ехать в другую республику? Такова была действительность. А сегодня эта самая действительность изменилась до неузнаваемости. Со времён украинской незалежности солнечные дни худо-бедно перекочевали на российскую территорию.  Пару лет назад довелось побывать в той самой Середина Буде. Причина прозаическая. Прокатился слух, что на Украине железнодорожные билеты в полтора раза дешевле. Можно было купить места от Брянска до Симферополя,  получив небывалую выгоду. К шапочному разбору я, правда, тогда опоздал, т.к. в преддверии чемпионата Европы цены выросли до российского уровня. Зато довелось побродить по местам, где не бывал четверть века.  Ощущения удивительные. Время там как будто застыло. Обшарпанный безлюдный вокзал, не беленый с советских времён, потрескавшийся перрон…  Суземка на этом фоне блестит, как начищенная бляха железнодорожного гренадёра. Откапиталенный вокзал с галереей работ местного фотохудожника Шпиленка, перрон в плитке, пограничники в форме…

Но вернёмся в жёвто-блокитну.  Восхищавший когда-то центральный проспект Середина Буды запомнился облезлым рекламным баннером «Януковича в президенты».  Сложилось впечатление, что плакат оставили до следующих выборов.  Как сейчас выяснилось – напрасно.  Вот и выход к административному центру – державной администрации.  Слева вдалеке приметил небольшой только что отстроенный храм. Перед храмом  — памятник. Новенький или тщательно отреставрированный. Подумалось сначала: наверное, каким-нибудь местным духовным деятелям, если перед храмом. Подошёл поближе и что? Памятник ходокам к Ленину! Оказывается, в делегации тех самых ходоков к Ленину, запечатлённых на знаменитой картине, были уроженцы Середина Буды! Память о них благодарные земляки чтят и поныне.

***

В начале девяностых судьба помотала автора этих строк по западной Украине. Центром украинского национализма был вовсе не Львов, а Тернополь. Красивейший европейский город. В черте города огромное озеро, в центре его — девяностометровый фонтан. На берегу костёл, где венчался Богдан Хмельницкий.  Рядом гидропарк и косули, гуляющие в вольерах. Ночевать пришлось в студенческой общаге. Общага типовая. В Брянске таких много, но… В Тернополе она напоминала редкостную клоаку. Горы мусора, качающиеся унитазы… Бардак! Удивительно было заглянуть за парадный фасад и пощупать изнанку хитро наведённого лоска. В трёх часах езды – Ровно. Город православный. Не европейский, русский: что за кулисами, то и на авансцене. Между Тернополем и Ровно с незапамятных времён возвышается святая обитель – Почаевская Лавра.  Этот православный монастырь не закрывали в советские времена. Он, как оплот православия на дальних рубежах, понимали это, видимо, советские руководители, поэтому и не трогали Лавру.   Стоит она и сейчас бревном в глазу свидомых. Те грозят. Но вряд ли решатся. Хотя Ровно, похоже, иноверцы отвоевали.

***

К слову сказать, страхи тогдашние, времён первой незалежности, были сильно преувеличены. Независимости были рады, но на москалей особо не серчали.  Рады были поговорить и выпить с русскими, благо с горилкой у них тогда было попроще. В России в ходу были талоны.  Выпив, рассказывали анекдоты, где и хохлы, и москали представали одинаково смешными.  Однако, два случая националистических проявлений запомнились. По электричке под Киевом шёл измождённый гражданин с Трезубом на кокарде и проповедовал: «Москали, геть…» Навстречу ему встал усатый дородный дядька с вопросом: «На кого работаешь?» Уверениям в бескорыстности никто не поверил.  В другой раз пришлось  с кулаками отстаивать равноправие национальностей. На выручку подоспели опять же  украинцы.

Около месяца назад с Украины вернулся знакомый и повторил мою историю двадцатилетней давности: осадили его одни украинцы, а другие украинцы отбили. Было это под Киевом,  а ехал он из Ужгорода. Может быть это случайность, но на западной Украине он чувствовал себя спокойней. Избить его пытались, говорившие на русском языке.

***

Выходит, что не в одночасье всё поменялось в братской стране. Зрело годами, десятилетиями, веками. Известно ведь, что Богдан Хмельницкий решил «ходить под царя московского» только после того, как шляхтичи до смерти забили его сына. А нынче глобальные кукловоды дёрнули за нужные ниточки и расплескали братскую ненависть. Не ясно только, на чью мельницу в итоге прольётся эта вода. Как там пел знаменитый украинский гастролёр? «Кукол дёргают за нитки, на лице у них улыбки. И в процессе представленья создаётся впечатленье, что куклы скачут сами по себе».